|
Как человек незатейливый и давно связанный с РЖ, я занимаюсь
тем, что лазаю по стране, и выясняю, что где происходит.
Есть, скажем, очаровательное место — город Стерлитамак в
Башкирии. Там выходит газета "Новые люди". Очень бодрая,
интенсивная газета, сообщающая читателям о том, что происходит
за забором, окружающим Башкортостан. Газета очень хочет,
чтобы её читали все и везде. Но её завозят в Башкирию сумками,
как ленинскую "Искру", потому что печатается она в соседней
Удмуртии.
А, скажем, в очень милом железнодорожном городке Рузаевка
в Мордовии, где я проводил крайне занятную проектную
работу с жителями, в библиотеке районной на Хайдеггера
очередь до декабря включительно, это было в июне — и там
было 11 записей.
Многообразие нарастает на глазах невероятно интенсивно.
Я сталкиваюсь с совершенно неожиданными типами поселений,
поскольку никто не воображал, что они могут быть. Представьте
себе: глинобитная деревня с одной стороны, но за домами
виден какой-то второй ряд больших домов; при ближайшем рассмотрении
обнаруживается, что это вовсе не дома, а гаражи для КамАЗов.
Эта новая ямщицкая слобода обслуживает гигантские территории,
и в пространстве России существует вообще в виртуально-размазанно-сосредоточенном
виде.
|
Лазая по самым неожиданным местам, я обнаруживаю удивительные
ситуации, связанные с тем, что на уровне сельских районов
нарос очень любопытный предпринимательский слой, с которым
местные власти начинают считаться. Это не бандюки. Во-первых,
бандюков давно отстреляли, и менты заняли их место; с ними
отстроены относительно нормальные отношения. Я говорю о
предпринимателях, которые не просто создают своё дело, а
осмысляют свою роль кормильца всего муниципального хозяйства
и начинают требовать — мягко пока и робко, через проекты
в первую очередь, — признать за ними законное место.
Да не феодалы они! До феодалов им ещё расти и расти. Это
такое мелкое хозяйство, вроде того, что были гарды, которые
у нас учредили норманны. Смех-то смехом, а люди создают
мини-холдинги, начинают производить сначала хлеб, потом
консервы, потом скупать ягоды у местных жителей, потом выясняется,
что у одного такого предпринимателя работает 122 человека,
а на всём огромном постсоветском заводе 117 тружеников.
Это переворачивание ситуации обнажается особенно ярко, и
между точками А и Б, между которыми 50 километров, обнаруживаются
фантастические скачки.
Только что я проводил семинар
в Симбирской губернии. Десять лет, которые потеряла
область, замечательно видны, потому что я впервые за два
года работал с городом, в котором вообще нет предпринимателей.
Они не наросли, их роль играют местные интеллигенты. Короче
говоря, ситуация неописанная, нерассказанная, неизученная,
причём я не о научном знании говорю, ведь статус-кво
так быстро меняется, что науке тут делать нечего. Почему
Марков справедливо говорит, что это многоцветность сливается
в серое? — Да потому что диск вращается очень быстро,
если кто школьную физику помнит.
И что занятно: мой интерес к описанию этого дела в полупублицистическом,
полуаналитическом ключе пока наталкивается на глухое
отсутствие какого бы то ни было интереса у абсолютного большинства
печатных изданий, если не считать родной Русский Журнал
и только что удалившийся отсюда "Эксперт". Всем остальным
это категорически неинтересно. Когда станет интересно, это
будет означать, что и рынок профессионализма становится
на места. Потому что и реальные деньги-то, господа, тоже
там, в провинциальных районах, а вовсе не у так называемых
олигархов. Спасибо.
|
