Как держать мэра на коротком поводке?

Глазычев В.Л.: Команда «ату его!» внятно дана не была, но была услышана. Тут есть две стороны. Во-первых, правовое поле выстроено так — особенно благодаря стараниям Минфина, — что не превышать полномочий ни один работящий мэр не в состоянии. Если мэр действует, он неизбежно «подставляется». В этом отношении в наилучшем положении находятся те мэры, которые не делают ничего. Во-вторых, там, где мэры опираются на сильную поддержку деловых и политических кругов, такие процессы пока не возбуждаются. Возьмите Костромскую область — несмотря на постоянное сутяжничество мэрии и губернатора, такая «технология» против упрямого мэра там не используется.

Совершенно возмутительная ситуация в Тольятти, где мэр обвинен в намерении вымогать взятку. А фактически за этой историей стоит давний конфликт из-за рейдерского захвата городских земель. Сегодня, переформулируя высказывание «ищите женщину», можно сказать по поводу практически любого конфликта: «ищите землю». Если есть резкий конфликт по земле, а у мэра нет серьёзной политической и экономической базы, то мэр становится мишенью.

Впрочем, земля — не единственный источник столкновений. Есть ещё и недвижимость, не разделенная между муниципалами и областью. Есть подпирающие временные рамки: до 2009 года согласно 131-му закону («Об общих принципах организации местного самоуправления». — «РР»), все вопросы о собственности должны быть решены. Поэтому, естественно, происходит обострение — нужно успеть взять как можно больше под свой контроль до того, как придётся по закону от некоторых возможностей отказаться.

— Поводом к преследованию мэров часто становятся их взаимоотношения с местным бизнесом.

Глазычев В.Л.: Да, конечно, мэр и местный бизнес всегда взаимосвязаны. Часто без добровольного самообложения бизнеса неким дополнительным налогом города существовать просто не могут. Вот и появляются судебные дела по поводу вымогательства или больших сумм наличными, якобы найденных у мэров. А они сидят на таком нищенском пайке, что даже крышу подлатать или яму засыпать часто денег нет. Связка мэра с бизнесом означает, что мэр стремится создавать режим благоприятствования для сотрудничающих с ним предпринимателей. Речь идёт о среднем и малом бизнесе. Крупный работает на другом уровне и мэру неподконтролен.

Что касается мэра и избирателей, тот тут ситуация меняется от региона к региону. В каком-нибудь Рыбинске мэр — это бывший лидер движения за придание городу статуса городского округа (то есть за получение им некоторых полномочий области) и в этом смысле своего рода народный герой. Есть ситуации, как в Урюпинске, где в мэрию пришла целая команда из «ОПОРЫ России», то есть деловые люди, которые умеют считать и имеют проекты. Но есть и такие мэры, которые только исполняют команды, идущие из области, и выпрашивают денег у губернатора. Фокус состоит в том, чтобы дать муниципалитету меньше денег, чем нужно для того, чтобы город мог существовать, а потом пытаться удерживать его в полной политической власти.

Вот пример. В областном бюджете заложены деньги на ремонт городских дорог. Но принимается решение, что эти деньги будут выданы по факту выполнения работ. Ну и что мэру делать? Если ничего, то его растерзают водители. Он вынужден искать «левые» деньги, за которые может и сесть. Отсюда и факты взяточничества: в большинстве случаев это даже не взятки, а такое негласное налогообложение бизнеса.

Кроме того, у мэра существуют обязательства перед теми, кто финансирует его избирательную кампанию. Но это уже дело житейское — вопрос хороших отношений. Например, вы можете получить какое-то разрешение о выделении участка за 8 месяцев, а можете за 2. Это не значит, что по каждому случаю идёт сиюминутный торг, — здесь заключаются долговременные соглашения. Но такова общемировая практика — ничего специфического.

— Предпосылки для того, чтобы остановить кампанию против мэров, есть?

Глазычев В.Л.: В ходе беседы с Советом Общественной палаты президент Путин обещал, что рассмотрит возможность встречи с мэрами разных уровней. Со своей стороны я и мои коллеги постараемся, чтобы это не было забыто.

— Не является ли преследование мэров демонстрацией слабости «вертикали власти»?

Глазычев В.Л.: Нет. Потому что «вертикаль власти» — это миф. Можно говорить о желании консолидации на уровне регионов, но ситуация везде складывается по-разному. Есть спокойные и уверенные губернаторы — скажем, Виктор Толоконский в Новосибирской области, — у него конфликтов с мэром Новосибирска нет, наукоград Кольцово получает реальную поддержку. И у губернатора Виктора Ишаева в Хабаровском крае не слыхать ни о каких конфликтах. Это в немалой степени зависит от подлинного авторитета регионального лидера и его уверенности в себе. Если это есть, он с муниципалитетами не воюет. А в противном случае он отыгрывается на мэрах — вот и получается Архангельск, Волгоград или Томская область с усталым губернатором.