Экологические санкции
Во всём мире стремятся поднять уровень осознанности проблем экологии,
повысить меру экологической озабоченности населения. Некоторые
результаты достигнуты, но в целом трудно добиться большего, чем
признание самого наличия таких проблем. Обнаруживается, что значительно
легче привлечь внимание людей к уничтожению лесов Амазонии или
увеличению озоновой «дыры» над Антарктидой, чем к прозаической
утечке автомобильного масла на асфальт или отучить людей выбрасывать
банки из-под синтетического лака или краски в бак с пищевыми отходами.
Естественно поэтому, что наряду с просветительской работой, которую
повсеместно ведут энтузиасты из числа «зелёных с работой,
которая требует многих десятилетий воспитания чувства ответственности
перед природой, начиная с детского сада, в дело идут классические
инструменты управления посредством «кнута и пряника».
Есть одно принципиальное условие успешности санкций за нарушение
экологического равновесия городов и их округи: все без исключения
средства, взимаемые с нарушителей, направляются на природоохранительные
действия. В России эта новая форма работы развивается нелегко,
однако в ряде городов, вроде Саратова, формирование независимого
Экологического Фонда, на счёт которого идут все штрафы и санкции,
состоялось несколько лет назад и доказало свою эффективность.
Экофонд ни в коем случае не должен быть административно подчинен
городской администрации, иначе трудно избежать нажима со стороны
сильных лоббистских групп производственников. К тому же всегда
возникает соблазн позаимствовать средства со счета Эко-фонда на
очередные срочные нужды без какой-либо финансовой компенсации.
Эффективный Экофонд может, разумеется, функционировать при подчиненности
представительной власти, однако и в этом случае есть опасность
как давления со стороны той части депутатского корпуса, что представляет
интересы производств, так и использования экологических сюжетов
в целях сугубо политического противостояния ветвей власти.
Оптимальной следует считать ситуацию, когда Экофонд остается
независимой организацией, функционирование которой основано на
принципе самофинансирования за счёт доли отчислений, размер которой
закрепляется в городском Уставе, а за отсутствием такового -в
специальном решении сессии.
Полностью безотходное производство, производство, вообще не выделяющее
вредных выбросов в атмосферу, воду и почву, остаются
всё же утопией. В связи с этим на первый план выступают чёткие,
технологически мотивированные квоты разрешаемых загрязнений в
пределах ПДК (предельно допустимых концентраций). В рамках таких
нормативных загрязнений квота оплачивается предприятием на основании
оценки ущерба, и эта плата является регулярным сбором, утверждаемым
решением представительной власти. Известно, что нарушение ПДК
в несколько раз является печальной нормой жизни наших городов,
при чем подавляющий объём экстраординарных выбросов связан или
с сознательной волей руководства (ночные выбросы, выбросы праздничных
дней, выбросы в связи с ремонтом и переоснасткой) или, ещё чаще,
с небрежностью и разгильдяйством работников, оборачивающейся грубейшими
нарушениями технологии.
Принятая в мире схема предполагает нелинейную прогрессивную систему
штрафных санкций за нарушение квотированных выбросов на базе геометрической
прогрессии или логарифмической шкалы. Штрафы за нарушение квоты
оказываются в этом случае значительно выше регулярного сбора и
взимаются безусловным образом на основании представления в суд.
Несложно понять, что в случае одного или нескольких предприятий-монополистов,
в значительной степени привычно контролирующих жизнь города —
таких случаев у нас более чем достаточно, — осуществление принятой
схемы существенно осложнено. При незначительном числе потенциальных
добавочных источников загрязнений выявить конкретного нарушителя
несложно. Однако при десятках таких источников (автобазы и автопарки,
трансформаторные хозяйства и мелкие асфальтовые заводы), проблема
точности выявления конкретного нарушителя достаточно остра. Есть
оборудование, позволяющее дистанционным образом определить нарушителя,
когда речь идёт о выбросах в атмосферу, но оно сложно и дорого.
Есть оборудование, которое позволяет с высокой точностью выявлять
источники жидких выбросов, но чтобы оно было эффективно, все сбросы
должны соответственным образом маркироваться физико-химическим
способом — внедрение такой системы требует средств, времени и
согласия со стороны производственных и коммунальных предприятий.
В среднем и тем более малом городе достаточной точности можно
добиться при использовании сугубо традиционной формы, когда технический
мониторинг (регулярные замеры вредностей в воде, воздухе и почве)
сопровождается функционированием новой для наших условий экологической
инспекции (полиции), в свою очередь опирающейся на тесную связь
с сочувствующими группами населения.
 |
|
Качественно иное, неизвестное в нашей практике использование
дождевой воды в городском ландшафте: собираясь в небольшом
верхнем водоеме, она направляется по сложному пути в цистерну,
естественным образом насыщаясь кислородом. Избыток воды
сбрасывается в ливневую канализацию, в засушливое время
насосом из цистерны вода подается в верхний водоем.
|
Последнее тем более важно, что совокупный эффект малых по отдельности
загрязнений, порождаемых в каждом дворе, в каждом доме, в мельчайшей
хозяйственной единице, может быть сопоставим с эффектами деятельности
крупных предприятий. Этот суммарный эффект тем опаснее, что действия,
из которых он складывается (неприкрытый кран, малая свалка на
заднем дворе, которой свойственно неуклонно увеличиваться и пр.)
привычны и редко осмысляются как противоправные. Во множестве
городов приняты очень строгие системы штрафов и санкций за нарушение
экологического режима, однако на практике лишь прямое и грубое
самоуправство в пользовании общественной землей (захват) обычно
оказываются действительно наказуемы. Впрочем, и это не гарантировано,
и нередко дело завершается незначительным штрафом, уплата которого
как бы санкционирует прямое нарушение норм.
В системе позитивных стимулов немалое место занимают моральные
поощрения, особенно, если они производятся на основе состязательности.
Немалое место занимают и материальные поощрения: применительно
к производственным и коммунальным системам это прежде всего право
продажи своей квоты загрязнений, если удается заметно снизить
собственные выбросы; применительно к малым хозяйственным системам
и индивидуальным домовладениям речь идёт о заметных призах, обладающих
очевидной привлекательностью.
 |
|
В Германии разделение отходов происходит непосредственно
при выбрасывании: у жилых домов рядом с общими контейнерами
стоят ёмкости для стекла и бумаги.
|
Расходы на поощрения составляют, естественно, меньшую часть бюджета
Экофонда, тогда как основную долю должно занимать финансирование
активных природоохранных мероприятий (уменьшение эрозии, вымывания
и распыления почвы, профилактические действия, сопряженные с любой
реконструкцией или новым строительством и пр.), а также активной
просветительской деятельности в детском саду и в школе.
Полная гласность относительно источников пополнения Экофонда
и направлений расходования его средств не только есть признак
нормальной демократической системы городской жизни, но также обладает
сильным пропагандистским эффектом, лишний раз и очень конкретно
обращая внимание горожан и городских властей на экологические
проблемы городской среды.
Постскриптум : Повсеместное осложнение экономической
ситуации городов резко ослабило внимание жителей к экологическим
проблемам, что лишь увеличивает роль позитивных стимулов.
|
